Объединённая комиссия Светлых и Тёмных Иных, рассмотрев текст на внеочередном                                                        заседании, рекомендовала отправить его на конкурс юмористической фантастики
    
     Цветущий и пахнущий мужчина в полном рассвете сил, по имени Игорь с отчеством Глебович в миру Норкин ( паспорт сер. 14 17 № 650914) не собирался работать ни экстрасенсом, ни колдуном, ни парапсихотерапевтом, ни каким другим магом потусторонних наук. Хотя, при желании, - запросто. Способности у Игоря Глебовича были. Не Мессинг, не Ванга, не Джуна, но уровень «баба Клава, потомственная сибирская целительница, три тысячи рублей за сеанс» ему был вполне по зубам.
     Как раз зубы заговаривать гражданин Норкин умел на раз. Увы. Однажды, в предалёком детстве, мама взяла с него честное-пречестное слово, что он никогда не будет лечить пародонтоз, кариес, клыки, резцы, коренные и тому подобные, а также не станет с помощью телепатии заставлять носиться вокруг люстры разные предметы. Ведь именно так маленький Игорёк поступил со вставной челюстью соседа по коммуналке, когда вырастил плешивому дедуле новые зубы.
     Сосед-старик (теперь, в свои пятьдесят, Игорь понимал, стукнуло тому не больше шестидесяти) бросился отмечать обновку, по пьяни расхвастался, что скоро у него будут новые волосы в придачу к новым клацалкам, и по зависти собутыльников загремел в психушку. Где вскоре буйно-воинственно умер от передозировки валиума. Или диазипама? В любом случае мама, школьный завуч, узнав об этом (комната как раз отошла семье Норкиных), заставила Игорька рассказать всю правду и взяла честное слово. А папа выпорол. Даже теперь, хотя и папа, и мама давно отдали Богу души, Игорь Глебович не собирался работать экстрасенсом.
     Но скрытые способности настоятельно требовали реализации.
     Однажды, в ненастный весенний вечер, который по внешнему виду отличается от осеннего не сильней, чем родина пингвинов от Арктики, Игорь по телевизору углядел реалти-шоу «Схватки в астрале». Лечить никого не требовалось, а себя показать, и других посмотреть можно.
     Игорь Норкин взял отпуск, сменил халат мясника на серый деловой костюм, и отправился, куда глаза глядят завидущие: в Москву, на телевидение.
     В детстве Кирюша мечтал стать хирургом. Но мама, не понаслышке знающая о зарплатах этого сорта специалистов, отправила сынулю в нужное место. В нужное время. К нужным людям. После первого же года работы пальцы Норкина скрючились от замороженного мяса; с детской мечтой пришлось распрощаться. Зато мама была счастлива: с самого конца восьмидесятых, до конца самых девяностых она не знала слова «дефицит». Потом, когда мяса в стране стало много, Игорю много было уже не надо. Мама умерла, а страх перед чужими женщинами - « им нужно только одно, мясо! Не обращай на них внимания, сынок…» - остался. Так что в столицу Норкин ехал ещё и с надеждой на сексуальное лучшее. Сообщать о том, что он мясник, Игорь никому не собирался, а Москва, говорят, город большой, может, никто и не узнает? Не узнали…
     В анкете на кастинге Игорь о работе написал как в трудовой книжке: «менеджер мясомолочного отдела», а графу «Откуда способности» заполнил так: от мамы, потомственной ведьмы.
     Предварительные испытания прошли на ура. Про человека, чья фотография лежала в запечатанном конверте, Игорь не только угадал жив/мертв, высокий/низкий, мужчина/женщина, курчавый/лысый, не только назвал год рождения и смерти, но сообщил, что тот однажды стоял на танке и ещё дирижировал оркестром в Берлине.
     С другим заданием чуть не приключился казус. Принимающий вступительные экзамены в телешоу просто не знал что шарфик из птичьих перышек (фото в конверте) называется боа, как выразился Игорь.
     Испытания заняли всего один день, Норкина приняли в проект, заказали за счет фирмы-продюссера гостиницу (с завтраком в виде шведского стола), и предупредили - утром съёмка.
     Вечером в одноместный номер Игоря Глебовича завалила знакомиться компания из семи человек. Коллеги и по совместительству конкуренты в телепроекте. Гуляли долго, говорили много, мерялись магической силой и сравнивали методики: кто чует запах, кто слышит сердцем, кто ощущает ладонями, кто чувствует … Хотя, последнее, наверно, было образным выражением.
     На Игоря сильное впечатление произвела экстрасенсорша с Киева. Рост метр девяносто с гаком, а то и все два. Волосы как черный турмалин - шерл, глаза как сапфир, губы чисто порфир, зубы - чистое золото. Слушал Оксану Игорь Глебович с вытаращенными глазами, высунутым языком и слюнями на подбородке. В компании, кроме этой тридцатилетней кариатиды находились три крашеных в однородный каштановый цвет женщины, подбирающиеся к тому, чтоб через год-два стать ягодками опять, две дамы глубокого постбальзаковского возраста, а так же мужичек с ноготок.
     Мужичек поднимал одну и ту же тему: как похудеть. Оказывается, он был по жизни большим и здоровым, но тут в него попала молния, и он стал маленьким по росту, не убавив нисколько в весе.
     Что интересовало дам, Игорь не догонял. Они жрали водку, ругались матом и между собой.
     Самого Норкина теперь беспокоили исключительно духи предков. Украинская пассия, блестя огроменными глазищами (просто сапфиры: правый - синий, другой зелёный), так уверенно гуторила о них как о само собой разумеющемся, вещала какие у неё они сильные и как они ей помогают, что Игорь догнал: такие вот души предков просто обязаны быть и у него. Тем паче, Фаина, рыживатая, рубенсовского телосложения, посетовала, что духи ЕЁ предков – очень ревнивые и убирают любовников. Ни один дольше двух недель не вытянул - все умерли.
     «Духи есть, они могут помочь… Что ж я как дурак, всё сам да сам? Нужно их вызвать», - Игорь озаботился, и, не отходя далеко от темы, осмотрелся в нереальном мире.
     И потусторонние родственники показались ему.
     Вначале Игорь обнаружил у своего правого плеча здоровенную лошадь. Та залихватски подмигнула Норкину, вскинула голову и заржала, будто Игорь рассказал последний анекдот про поручика Ржевского. Вожжи лошади в кулаке крепко сжимал верховой: смурной казак в штанах с лампасами, гимнастёрке, фуражке без кокарды и с иссиня-черным чубом. На боку висела шашка в ножнах, а за спиной висела короткоствольная винтовка.
     С левой стороны проявилась женщина высокого роста с сидящем на плече маленьком сером котике. Котик, свернувшись колечком, спал в позе, обещавшей заморозки.
     Поразительно, но Игорь Глебович отчетливо знал, кто это, и что они тут делают. Увы, особой помощи от духов ждать не приходилось. А вот от всякого рода посторонних наездов и ментальных атак – это они оборону обеспечат.
     Казак – дух одного из предков по линии отца. Оказывается, они у Норкина все служили колдунами в казацких войсках. Конь, тот спас хозяина в первую германскую ценой собственной жизни, а потому нес службу тут же. Женщина – это по линии матери. У мамы в роду все были сельскими учительницами. Обыкновенно эволюция ведьм да колдунов какая? Сначала пытаются лечить. Лечат-лечат, никак всех не вылечат. Начинают деревенские экстрасенсы понимать, надо учить человеков правильно существовать в мире, болезней-то и не будет! Начинает учить. Учат-учат, понимают, что и это бесполезно. Ничему-то людей не научишь, как ни старайся. Вот бабушки-прабабушки Норкина отродясь никого не лечили, сразу учить принимались.
     Увидев представителей предков и успокоившись (мол, не какой-то там недоделанный экстрасенс, есть духи собственные рядом) Норкин с чистой совестью отправился дрыхнуть. И спал сном младенца до позднего утра: просыпался каждые два часа как для кормления. Вместо материнского молока употреблял изподкрановую воду и засыпал вновь. Утром, вспомнив о ментальных спутниках огляделся… Ого! Оказывается, ночью в астрале шли разборки! Под глазом казака темнел иссиня-черный фингал, а сам он вытирал шашку от чего-то красного клоками эфира. Лошадь устало дышала, с боков падала пена. Но выглядели оба довольными.
     Перед завтраком Норкин вышел на балкон. Полюбоваться утренним московским небом и отравиться порцией никотина. Вдруг рядом изумлённо присвистнули. Игорь оглянулся. Казак показывал рукой чуть правее флага на останкинской телебашне; там маячило маленькое черное пятнышко. Оказывается, седок обращал внимание лошади. Раздалось её удивленное ржание:
    - Ё-ё-ё-ё-ё-ё-ё-ё-о-о-о!!! - а следом многозначительные слова:
    - А ну, слезь…
     Таким тоном, наверно, чемпион города по боксу снимает маленького сына с плеч в светлый праздник Первомая, услышав в свой адрес матерное слово от алкаголика.
     Как только всадник орёликом соскочил со спины, конь молнировал в высь без разбега и предупреждения. Сущность, крутившаяся у шпиля башни, слишком поздно заметила опасность: не сумела набрать ход и была настигнута сразу за горизонтом. Когда лошадь вернулась, рыльце её было не только в пушку, но и в перьях, а глаза сияли удовлетворением.
     На шведский стол спустились все участники. Трое из восьми - в очень плохом состоянии: у одной ночью разболелся зуб; другой продуло ухо, она его заложила здоровым ватным тампоном, добившись внешнего сходства со знаменитым художником; Оксана жаловалась на скоропалительно начавшийся насморк (нос у неё действительно распух, что лишило женщину привлекательности напрочь).
    - Бедняжка, - фальшиво посочувствовала ей Фаина тихо, чтоб никто, кроме Игоря не расслышал, - Ей же сегодня на телевиденье сниматься. А моих духов что-то сегодня меньше стало. Сидят у костра грустные… Видишь их, нет?
     Норкин, поначалу обрадовавшись, что такой вот тет-а-тетный разговор может оказаться прелюдией к нечто большему, разочарованно вспомнил про «две недели». И многозначительно глянул на казака: мол, нельзя ли с её духами как-то договориться? Казак отвернулся в сторону, сделал вид, что его не касается. А вот лошадь… Она вообще не смотрела на Игоря. Она, растянув рот от уха до уха в примитивной лошадиной ухмылке, весело разглядывала трёх прихворнувших ведьм, поигрывая при этом подковой. Крутила она подкову копытом передней правой так ловко, что Игорь Глебович понял: ночью подкова служила кастетом.
     Однако, действительно, пора готовиться к съемкам.
     Ровно в одиннадцать к подъезду подали микроавтобус; группа экстрасенсов загрузилась, их повезли загород. Часа через полтора добрались до товарищества «Садоогородник». Тёплую компанию под чуткими окулярами трёх кинокамер выпустили на обширном участке, достопримечательном тридцатью нужниками, приютившимися на лужайке перед приземистым особнячком.
     - Господа экстрасенсы, - обратился к группе участников реалти-шоу «Схватки в астрале» ведущий программы, известный узкотеатральный актёр. – Господа экстрасенсы! – повторил он громче, чтоб режиссёру было из чего выбирать при монтаже. – Перед вами сейчас находится ровно тридцать уборных, в одной из которых находится человек. Вы должны за отведенные двадцать минут, не прикасаясь к объектам, определить, где именно он находится. Время - пошло!
     Игорь Глебович осмотрелся. Не все сортиры изготовлены из досок. Например, один – из пивных бутылок. Неизвестный строитель воспользовался ими как кирпичами, наружу торчали зелёные и коричневые донышки, а горлышки, соответственно, таращились внутрь. Дверца представляла собой конгломерат пивных пробок. Коллекция! Да, коллекция туалетов, вот что это такое! А то уж Норкин сгоряча решил, что в доме проживает около тридцати семей, которые, дабы не вносить разлад в мирное сосуществование, обзавелись каждая персональным отхожим местом.
     Следует сказать, что Игорь Глебович сам не был лишен страстишки собирательства, поэтому, прежде чем подобно остальным коллегам бросится осматривать и обнюхивать вертикальные строения в поисках занятого, Игорь нашёл самый дорогой экспонат. Экстрасенсорные способности не подвели: обнаружился походный, образца 1916 года туалет австро-венгерского императорского полка.
     На потрескавшихся от времени козлах на уставном уровне над землёй крепилась отлично отполированная чешскими и венгерскими задами жердь, имеющая с торца гербовую печать. Вдоль жерди по земле бежал по-немецки аккуратный ровчик, который и должен был заполняться полком.
    - Игорь, а что вы тут делаете?
     Сознаваться, что смотрит из чисто эстетических побуждений, Норкин не стал. Отбрехался, что человек мог залечь вот в этакой канавке и накрыться травкой. Избегая дальнейших инсинуаций, Игорь двинулся в центр сосредоточение туалетов. А нужники все такие разные…
     Из шифера; с дверцей от машины-полуторки; из картонной коробки трёхкамерного холодильника обклеенной полиэтиленом; плетёный из ивовых прутьев; сделанный как туристическая палатка; из бруса 20 на 20; двухместный из вагонки (видимо, общественный); раскрашенный в военные защитные цвета; гламурненький – розовый с красными розочками; из гофрированной оцинковки; исполненный в виде гальюна – с настоящим иллюминатором под самой крышей; обитый рубероидом, и потому похожий на толстого афроамериканца; обклеенный снаружи «павловскими» сторублёвками; красного дерева с тяжелыми бронзовыми ручками (видно делали краснодеревщики, специализировавшиеся на гробах для депутатов); из бетонной колодезной трубы; глинобитный; в виде Спасской башни, кирпичный; из дубовой паркетной доски; из мультфильма «Про Красную Шапочку»…
     Остальные туалеты типа «сортир» Игорь Глебович обозревать не стал, поскольку именно около этого сарайчика, который так хотелось дёрнуть за верёвочку, чтобы дверь и открылась, раздался ГОЛОС:
     - Открой меня.

Игорь Глебович огляделся.  Никого.  Действительно, существует в определённых мистических и медиумических кругах мнение, что вещи и строения обладают душой, не зря же говорят  «мастер вложил душу».   Но вести разговор с предметом это иррационально. Не в том дело, что   подслушают,  перед самим собой  неудобно.
   Исходя из данной предпосылки, Игорь в разговор решил пока не вступать, но уделить именно этому сортирчику повышенное внимание. Благо, другие экстрасенсы  суетились в отдалении, а не выпуская из виду Оксану с Фаиной.   Может, от них исходила особо мощная энергетика?  А между участниками схваток в астрале сновали корреспонденты с операторами и приставали с глупыми вопросами, типа «а что вы сейчас делаете?».
   Норкину было не до них. Он зачарованно обходил то, что иначе как красивым иностранным словом «клозет» назвать не представлялось никакой возможности.  Наверняка современная стилизация, но как мило сделано! И  мысленно ответил клозету с наигранной осторожностью:
- Да наверно нет в тебе никого…
  Реакция почти сразу:
-  А ты меня открой, убедишься.
     Клозет многозначительно умолк,  предоставив экстрасенсу разбираться самому. Игорь быстро стрельнул глазами в своих спутников: казак, лошадь, котик и старушка ничем не выдали беспокойства.  Однако Игорь сделал вывод, что клозет пустует:
- И так понятно, что внутри никого   нет.
   Тут прозвучал аргумент, который Игорь Глебович никак не ожидал услышать. Просто убойный:
- Так тебе человека найти надо, или пройти в следующий тур? Открой меня, и всё будет.
  Буря мыслей поднялась среди мозговых извилин в голове Игоря. «Чего ему надо? Как сказал ведущий - найти человека. А смысл? Да и сможет ли он найти, тридцать строений, ни в одном из них он не почуял присутствия живого. Где гарантия, что отыщет? Тут, конечно, тоже гарантии никакой: клозет обманет – глазком не подмигнёт… С другой стороны, никто его (клозет) за язык не тянул. И откуда-то ему (клозету) известно, что тут делает Игорь; более того, наверно ему (клозету), известно больше, чем ему (Игорю).  Тут, по крайней мере, хоть какой-то шанс появляется».   
- Игорь, вы давно стоите около этого сооружения. Думаете,  внутри человек?     
   Опять ведущая с микрофоном и оператором.
- Да.
- Вы уверены?
- Полной, стопроцентной уверенности у меня нет, но почему-то кажется, что да, там внутри есть живое существо.
- Так открывайте… Или ищите дальше.
   Игорь перевёл взгляд от собеседницы на клозет и ужаснулся.
    Да, скорее всего стилизация под эпоху Людовика. Да, да, да. Но?! Что симпатичного, и даже красивого он видел в этой развалюхе буквально тридцать секунд назад?!!  Куда исчез весь лоск, вся та европейская утонченность, весь тот флёр, что привлёк Норкина?
  «Да ладно, всё путём…» - прозвучало в ответ.
  Клозет на поверку оказался женщиной.  Приложила все усилия, чтоб понравиться, охмурить мужика, а теперь, когда тот принял решение и сделал, что она хотела, перестала притворяться, став той, какой и была изначально.
    «А вот сейчас как передумаю, как пойду искать дальше!»
    Но Козетта оказалась не только  не  пугливой, но и прозорливой:
«Кирюша, меня угрозами не удивить. Я столько в жизни пережила наездов ассенизаторов,  что тебе и не снилось. По внешнему виду мгновенно понимаю – что у клиента внутри. Если ты решил  - открою, значит откроешь».
   И ведь права, стерва! Уже осознав, что его провели, как девственника в борделе, и жутко переживая от обмана, Норкин продолжал держать марку и  хорохориться перед девушкой с микрофоном, мол, уверен,  человек именно тут.  Параллельно Игорь судорожно экстрасенсорно вникал в сложившуюся ситуацию.
    Изнанка смотрелась так. Во-первых, его проход в следующий тур  неизбежен.  Просто потому, что мужчин в телепроекте раз-два –  и не взяли больше.  Во-вторых, это поняла даже Козетта.  И эта, простите за дословное выражение, дыра, прикрытая оштукатуренными досками,  воспользовалась Норкиным  для удовлетворения собственных амбиций! Досадным ей показалось, что куча людей суетятся около другого сортира, ей тоже хотелось на плёночку да в телеэфир.
  «И ляд с ней»,  - внепланово успокоился Норкин. – « В следующий тур я пройду, а Козетте сделаю приятное,  всё же она для меня старалась, пыль в глаза пускала… Напрягалась, чтобы  понравится. Доставила радость своим внешним видом…  В её возрасте это уже тяжело».
- Да, тут, в этой уборной человек, -  достаточно недружелюбно и жёстко сказал Игорь Глебович, дав понять, что больше рассусоливать не намерен.
- Ну, что ж, если это не так, то выбор остальных экстрасенсов будет уменьшен… А если вы правы – испытание закончится вашей победой…
    Дверца резко распахнулась; ведущая обиделась.
    Игорь голосом Папанова, озвучивающего «Ну, погоди!», сакраментально произнес:
- У-у-у-тю-тю-тю!
   К чему или кому сие относилось, для самого Игоря осталось не ясным. 
  Нутро было пусто и пыльно.   Норкина попросили  пройти в микроавтобус, чтоб не мешать остальным участникам схваток. Он послушно отправился в автомобиль, подозрительно косясь на духов предков: не смеются ли над ним? Вдруг старушка разразилась неожиданной тирадой:
- Нет, ты посмотри, что творят, а, Федя? Ты посмотри, что вытворяют, паршивцы!
    Что на съёмочной площадке  среди нужников привлекло её внимание?
-  Что поделать? – скорбно ответствовал Фёдор со спины лошади. – Не в нашей власти препятствия чинить.
-   А что случилось? – Игоря проигнорировали. Он почувствовал себя ребёнком среди беспокойных взрослых.
 -   Ну, я сейчас ему покажу, как всяких бесов слушать.
   При этих словах кошка, спокойно спавшая на плече бабушки, перепрыгнула на круп коня, а сама старушенция юлой завертелась вокруг самой себя.  Превратившись в серое подобие толстого веретена, она как торнадо двинулась в сторону работающих экстрасенсов и…  пропала, растворившись в воздухе.   
   Постепенно в автомобиль начали присылать других участников; вновь прибывшие  обменивались впечатлениями и успехами. Увы, никто пока не ткнул пальцем в  занятое отхожее место.   
   Вернулась бабушка. Довольная.  Котик вспрыгнул на своё законное место и диспозиция «статуса кво» восстановилась. Помня, как его словно ребенка проигнорировали,  Игорь спрашивать ничего не стал. Однако сбылось пророчество Булгакова, мол, никогда и ничего не просите, они сами… Так и тут, старушка не смогла сдержать обуревающие чувства:
- Представляешь, Фёдор,  ему не только описали уборную, а еще и сказали, какая по счету!
- Не в нашей власти… - затянул Федя с лошади старый мотив, но старушка прервала его:
- А я над одной уборной солнышко-то включила, он и  просчитался!
   Игорь решил, что пришёл его черед действовать:
- Спасибо, бабуля.
  Та разразилась убористым смехом:
- Ой, внучок, не за что, эта мелочь с Ориона совсем распоясалась. Той ночью своему контактёру слили информацию, где будет человек спрятан!  Жулики инопланетные. Хорошо еще,   днем они ничего поделать не в состоянии.
  Старушка явно гордилась своим успехом.
  Тем временем в микроавтобус пришел мужичек. Раздосадованный. Игорь вспомнил, как его зовут – Кази.  Ответив Норкину, что занятую уборную не нашёл, Кази, воспользовавшись отсутствием вышедших из авто поразмять члены женщин, принялся высказывать Игорю мнение об их экстрасенсорных способностях.  Игорь, уже слышавший от Фаины как Кази отзывался о нём самом,  с интересом и вниманием поддакивал.
- Знаете, Игорь, кроме нас с вами все остальные шарлатаны.
    Ничего нового. По словам Фаины именно так Кази назвал и Игоря, когда того не было рядом.
- Духи… Голоса… Карты таро… Это всё самообман. Вот у тебя способности от мамы, потомственной колдуньи, так?
  Игорь, убедившийся, что да, всех  его предков по материнской линии можно считать колдуньями, согласно закивал.
- Вот, ты не экстрасенс, а колдун. То есть, можешь совершить последовательность операций, которая приведёт к результату. Заклинания, например, или камлания с бубном. Но, поскольку ты не практикуешь, то ты не шарлатан.
   Почему-то такая логика Игоря не смущала. Он опять поддакнул. Наверно, экстрасенсорные способности автоматически выводили Норкина на правильную линию поведения.
- Другие… Знаешь, как они действуют?
- Как? – переспросил Глебович. Норкина это и  в самом деле интересовало.  Как? Ему лично знания приходили сами, типа, он это всегда знал, но забыл, а сейчас вдруг вспомнил, как оно на самом деле. Правда,  с течением времени Игорь понял, что знает не как есть на самом деле, а как должно быть. Слава Богу, обычно это совпадало. Как другим?
- А вот так! Одни просто-напросто занимаются телепатией. А тут и ведущий, и операторы, и девушки разные с микрофонами. Считывай – не хочу! А другие - вообще пипец.
  Игоря даже шокировало употребление взрослым мужиком такого мягкого слова из молодёжной лексики… Может, он и Дом-2 смотрит?
–  Пипец? –  переспросил он.
- Да! Они же просто слышат чуть лучше, чем обычные люди. Обоняние развито чуть сильней. Тактильные ощущения…
- Щупают, в смысле?
- Да не щупают, тёплое-холодное это тоже тактильность. Ну, лучистое тепло.
- Ага… - глубокомысленно произнёс Игорь.
- То есть, человек дышит, потеет, хрустит суставами в туалете, а они это слышат, но говорят «мне духи подсказывают». Шарлатаны…
   В детстве Игорь Глебович Норкин хотел стать хирургом. В некотором смысле,  мечта осуществилась – работа его состояла  в том, чтоб кромсать мясо и пилить кости (специальная немецкая электропила, похожая на «Дружбу» в уменьшенном виде).  Но это было лишь мясо. Как правило, мороженное. А так хотелось порыться в живом человеке. Уже давно Игорь покупал и читал всяческую литературу по психологии и психиатрии, не чураясь медицинскими исследованиями о работе мозга. Теперь он мог применить свои познания на практике. Эти экстрасенсы все такие смешные… Привыкли общаться с простыми людьми и зациклены на личных проблемах, не замечая, что рядом заинтересованный коллега. Игорь знает про  паршивцев с Ориона, и значит, знает, что  сам Кази не может вообще ничего! Он марионетка в руках инопланетян, пустышка… Хотя, видимо, считает себя «избранным», а не только званым.
   Послышался шум. Оказалось, Оксана обнаружила, какая кабинка использовалась.  Фаина не преминула отпустить шпильку:
-  Она, верста коломенская, сверху в щелки заглядывала.
  Оксана же улыбалась поздравлениям, и радостно кричала:
- Это мне мои духи помогли!
   Игорь не слишком верил украинке.  Его интересовало, сложатся отношения с Оксаной или переключиться на Фаину?  Что в будущем?
    Мысленным взором Глебыч просканировал вероятностные линии судьбы. Этой ночью намечалась астральная пьянка. У костра духи полусотни казаков гулевали с духами Фаины. Лошадь, как всегда выглядела самым импозантным персонажем: сидя на хвосте, ухабисто размахивала алюминиевой кружкой с горилкой, горланя залихватскую песню.  Потом на Фаину кто-то напал, она кликнула помощь… Полусотня выхватила шашки и рванула на зов. Будущее куталось в дымке тумана.   Норкин философски подумал:  «Что ж? Будем жить сегодняшним днём. А чем там закончатся схватки в астрале – узнаем  в своё время. Авось, что-нибудь да родится…Еще никогда такого не было, чтоб совсем ничего не было».
   Обратно ехали весело и  с песнями.  По большому счету недовольных не было: все называли сортиры недалеко от искомого, а значит, лишь чуть-чуть не угадали.  Впереди новые испытания, авось, повезёт!

    Игорю Глебовичу Норкину предстояло еще много испытаний.  И он, как настоящий казак, с честью выдержал одни и ловко увернулся от других. Были падение с четвертого этажа, жуткая битва в ментале, великие прозрения и мелкие ошибки, смерть и воскрешение,  ревность и любовь, измена и приступ диареи… Но это уже другие истории, о них в следующий раз.